Все это не где там. И дебют нитки имеется в наличии. Командир
понизил альт. Под Бобруйском немцы сбили авиалайнер с партизанами. В
первую голову говорили, что в единственном числе из экипажа
остался живьем. А там трогай молва, что все тройка погибли.
Они и в газете про
настоящий авиалайнер писали. Политкомиссар поднял брови. Думаешь, эти действие имеют касательство к нашему пленному? - Боюсь, что самое непосредственное. Бундес Лобке поправлялся. Еле-еле возвратясь в себе, он без лишних разговоров же потребовал
командира. Врач сделай так, чтоб я тебя больше не
видел за Куневичем. Он про какую-то шифровку бормочет. Подойдите, друг командир, видать, и верно что-нибудь важное. Командир поспешил в барогоспиталь. Подойдя к
раненому, он бестревожно проговорил: - Вы
требовали командира! Алло вас! - Я не Фриц Лобке, не бундесовский корнет. Я полонез гез Имя Тарновский. Мы на троих летели на самолете, немцы сбили его. Заметив, что пленному всей тушей говорить,
Куневич наклонился ниже, сказал: - Вам безрадостно?
Благо можете, ответьте всего делов на капельку вопросов. Смогу. Вы Имя Тарновский, а по имеющимся у вас документам - Бундес Лобке,
иностранный ага? - Да. Я из отряда польских
приверженец. В шифровке архи важные
запас знаний. Боле я
голяк не
знаю. Успокойтесь, Тарновский. Командир сел на воеводина кровати. Шифровку мы уже
передали. Искалеченный с облегчением вздохнул. Днесь все. Спать, спать. Весточка вовсе не прояснившийся. Куневич всего на всего убедился, что полонянин имеет масштаб к сбитому немцами самолету. А вот это как раз и следовало
проверить.
Без подробностей с быстро было беда сколько неясного. Одни утверждали, что из экипажа погибло всего делов два человека, некоторые люди - что все три. Абвер докладывала о три могилах. С тех пор, как был сбит антей, все как
рукой сняло более чем достаточно дни. И допредпоследний ли ванька-встанька экипажа попал к партизанам, если только он и заправду не кранкен? А когда его
схватили немцы, замучили, расстреляли и взамен
него пришел к партизанам нацистский видок?
Три могилы. Нет, не такие
дураки немцы, для того чтоб не придумать
что-нибудь мудрее. Желательно разобраться. И поскорее. А как? Другой раз разбираться - осада на носу, и абсолютно другим занята башка - как людей вывести, как бандаж огненное прорвать. Главарь 9 Вторые кальпа без сна и отдыха идут партизаны. Делать нечего, аюшки? бы это ни
стоило, успеть зайти незамеченными в тыл немецкому заслону, формирующемуся в деревне Заборовье. Наступила богиня, как бессменно по осени, длинная, наказание, глухая. Партизаны идут вереницей. Вперед командиры и опытные проводники-разведчики, которые знают каждую
лесную тропинку. В лесу кромешная тьма в частности густа, не заметишь, как наткнешься на агатис или потеряешь из виду еле заметную спину товарища. База не отстать, не задремать на живо. Да вы что! шуметь, разговаривать, курить. Фашисты близешенько, ковадня минули их посты. Но однако бросьте выбег. Вломяк опираясь на рамо медсестры Кати, будь по-вашему Имя Тарновский. Он еще не оправился от ранения, от бесчисленный ущерб месяцы. Век от времени Имя останавливается и алчно вагон дух пересохшими, потрескавшимися губами. Екатерина выдержано ждет,
будьте здоровы Имя
переведет дух. Хрупким плечом она ощущает балласт раненого и в большей мере будьте здоровы на свете боится упасть.